Безыскусная простота: как выглядит дом художницы Джорджии О’Кифф
Дом может немало рассказать о своем хозяине, уверены в нью-йоркском издательстве Rizzoli. Один из их альбомов — «How They Decorated: Inspiration from Great Women of the Twentieth Century» — посвящен домам не просто великих людей, а великих женщин XX века, от Полин де Ротшильд и Моны фон Бисмарк до Эльзы Скиапарелли. Рассказываем, где жила и творила художница, культовая фигура американской живописи, Джорджия О’Кифф.
О’Кифф впервые оказалась в Нью-Мексико, на юго-западе США, в 1929 году — со своей подругой Ребеккой Стрэнд Джеймс. Большую часть времени художница тогда жила в Нью-Йорке, вместе с мужем, фотографом Альфредом Штиглицем, но очарованная четкостью и строгостью ландшафта и органическими формами техасской пустыни, стала наведываться в крошечный городок Абикью каждое лето. Первыми поселенцами здесь были индейцы, а название Абикью — это испанский вариант индийского Tewa pay sha boo-oo, означающего «город в конце леса», а также abechin, что значит «крик совы». Прошло несколько лет прежде, чем О'Кифф решила купить в пустыне собственный дом — это случилось уже после смерти ее мужа, который так и не смог понять ее одержимость Нью-Мексико. Художница купила небольшое ранчо — «Призрачное ранчо» — площадью 460 кв. м, почти полностью разрушенное.
Втиснутый между двумя оврагами, этот дом не давал ей покоя с того самого момента, когда она впервые его увидела. Дом был пустой, и через распахнутую дверь виднелся сад и внутренний дворик с колодцем. А еще там была большая белая свинья. Уже тогда художница откуда-то знала, что этот дом должен принадлежать ей. Продавать дом не хотели, но О'Кифф сумела уговорить владельцев, хоть и не сразу. Позже она будет вспоминать: «Эта стена с дверью была тем, что я искала. Мне потребовалось десять лет, чтобы заполучить этот дом, и еще три года, чтобы отреставрировать его для жизни».
За реставрацию отвечала подруга О’Кифф, Мария Шабо. Годы ремонта превратили «Призрачное ранчо» в яркий образчик архитектуры модернизма. Полы из натурального самана — глиняных блоков — были гладко отполированы; глиняные же столы и диваны приобрели сглаженные округлые формы. Стены не трогали — только покрыли их поверх самана штукатуркой. Их нейтральный цвет дает ощущение спокойствия и безмятежности. В числе акцентных элементов — ярко-красный стул Имзов и пестрые ковры навахо, украшенные традиционными орнаментами. Они делают пространство более энергичным, вдыхают в него жизненную силу. Сквозь панорамные окна виднеются широкие полосы горных массивов, окрашенных то в красный, то в синий — в зависимости от времени суток. О'Кифф часто рисовала этот вид. Комната, в которой художница устроила себе студию, раньше была помещением для скота — там не было окон и только одна дверь. Чтобы впустить про пространство свет, в восточную стену установили большое окно, с панорамным видом на долину реки Чама.
Оригинальный камин перестроили, но он продолжал быть основным источником тепла в доме. Пространство, которое позже стало спальней О'Кифф, когда-то служило кладовой. Хотя эта комната очень маленькая, они самая важная в доме. Это очень простое и строгое пространство, где главная деталь — угловое окно, которое выходит на юго-восток. Эта безыскусная простота — то, что, в первую очередь, характеризует «Призрачное ранчо» художницы. О'Кифф намеренно стремилась к ней, она говорила: «Если бы я собиралась построить себе дом с нуля сегодня, он был бы настолько простым, что большинство других домов казались бы китайской головоломкой».
Запечатленные в рамку окна пейзажи словно заменяют искусство — в доме всего несколько картин (авторства хозяйки, а еще — ее друга, скульптора Александра Колдера). В числе других любопытных предметов — например, беленые рога, которые висят над главным входом. Элегантную простоту и органическую эстетику этого дома лучше всего обозначает выражение самой О'Кифф: «Только выделяя, исключая и акцентируя, можно достичь истинной сути вещей».
