Глеб Скубачевский: «Мои работы – это живопись в скульптуре»

16-19 мая в Москве проходит первая международная ярмарка современного искусства Da!Moscow. Askeri Gallery представляет на ней работы сразу трех авторов: 3D-объекты всемирно известного южнокорейского художника Кван Йонг Чана, скульптуры российского художника и архитектора Даниэля Закх, а также новые произведения Глеба Скубачевского, который продолжают знакомить зрителя с миром причудливых творений и абстрактных монохромных форм, начатых в прошлом году в проекте «Anima Aliena».

Кроме того, сейчас в Askeri Gallery можно посмотреть персональную выставку Глеба – «In Regeneration». Мы встретились с художником, чтобы поговорить с ним о периоде возрождения в российском искусстве и о том, что в мире новых медиа делает обычного человека художником.

«In Regeneration» – ваша вторая выставка, которая проходит в Askeri Gallery. «Anima Aliena» была ровно год назад, и в ней вы обращались к образу внеземных существ. О чем рассказывает новая экспозиция?

В «In Regeneration» я – в своей уникальной технике, аналогов которой в мире нет, – обращаюсь к наследию авангардистов, кубистов, супрематистов начала XX века. Название выставки переводится, как «В возрождении», и это не случайно. В какой-то момент я начал думать о том, что в 1910-20-х годах наши художники были одними из лучших в мире…, но где мы находимся теперь, какое место занимаем? У меня есть ощущение, что сейчас российское искусство как раз переживает период возрождения, и если немного постараться, мы снова окажемся впереди. Россия – молодая страна, но у нас есть богатые традиции. Эта выставка – обращение к этим традициям: мои работы – это немного Кандинский, немного Малевич, интерпретированные в современном ключе.

Выставка Глеба Скубачевского «In Regeneration» в Askeri Gallery

Есть ощущение, что современное искусство сейчас лишено национальной идентичности. Как вам кажется, у российского искусства есть яркие особенности?

Безусловно, у нас есть свои тренды и любимые техники. Мы, например, очень любим холсты, потому что у большинства наших художников – академическая база. Прогрессивных авторов, которые работали бы, например, с видео-артом у нас все еще немного, потому что этому почти не учат.

Можно ли назвать это отставанием от прогрессивного арт-мира?

Можно назвать отставанием, а можно – уникальностью. Работать с холстами ведь тоже можно по-разному. У меня тоже холсты, но я использую их необычным образом, придумываю новые техники и формы. Все потому, что в пространстве 2D мне скучно, и я все время хочу выйти за его пределы.

Мои работы – это живопись в скульптуре.

Вы начинали с традиционной живописи, а как сформировался ваш нынешний стиль?

Я очень долго учился. Сначала пять лет в художественном училище 1905 года, потом – в Суриковском. Все изменилось, когда на третьем курсе я поступил в мастерскую Айдан Салаховой. Она очень яркий художник и скульптор и, пожалуй, единственный преподаватель в Суриковском, который преподает совершенно не академическое искусство. Попав к ней, я полностью изменился. Раньше нам говорили: «Иди нарисуй набросок, а потом с него – картину», как в XIX веке. Айдан говорила по-другому: «Иди внутрь себя, вытащи оттуда свой самый большой кошмар, и работай с этим». Это было очень сложно.

​МИНИАТЮРЫ ГЛЕБА СКУБАЧЕВСКОГО НА АРТ-ШОУ DA!MOSCOW​

Что из того, что получилось откопать в себе, повлияло на то, чтобы выйти из плоскости холста?

Думаю, я перестал бояться казаться смешным, глупым, наивным. Наша проблема в том, что мы сами выстраиваем себе границы, программируем себя на неудачи, говорим себе, что чего-то не можем, когда на самом деле можем все. С Айдан я отмел все, чего раньше боялся, и это помогло мне стать тем, кем я теперь и являюсь. Эта атмосфера поддерживается и в Askeri Gallery.

В прошлом году у вас было больше 10 выставок. Сложно работать в таком темпе?

Когда мне было лет 15, я не мог представить, что все к этому придет. Думал, буду писать «пейзажик», а потом отдыхать, а тут одно событие за другим – как снежный ком. Если раньше я делал работу месяц, то теперь должен уложиться за два дня. Это очень тяжело, но если хочешь оставаться в строю, нужно принимать эти условия. Я помню, на одной из лекций художник Георгий Пузенков сравнивал работу в искусстве с большим спортом. Если ты уже стоишь на дистанции, ты не можешь сказать, мол, я не буду стартовать, бегите без меня. А когда бежишь, не хочется, конечно, быть последним, тем более если представляешь галерею.

В Askeri Gallery Полина (основательница галереи Полина Аскери-Белоцерковская – прим. ред.) старается по максимуму представлять своих художников на разных выставках и ярмарках, и я, конечно, не могу от этого отказаться, а значит – нужно делать новые работы и соответствовать заданному высокому уровню.

Выставка Глеба Скубачевского «In Regeneration» в Askeri Gallery

В этом году на Da!Moscow галерея представляет трех художников, которые работают в сложных и необычных техниках. Как вы думаете, может ли отказ от холста быть еще и попыткой удивить, привлечь внимание?

Конечно, сейчас уже недостаточно просто написать полотно и получить за него миллион долларов. Но посмотрите на объекты Кван Йонг Чана – они поражают масштабом проделанной работы, впечатляют и завораживают, потому что, глядя на них, совершенно непонятно, как это сделано. Это очень влияет на узнаваемость художника, а значит и на ценник его работ.

С другой стороны, у меня есть друзья за границей, тоже художники. У них нет академического образования, как у нас, поэтому они не могут, например, заниматься графикой, писать холсты. Чтобы выразить свои идеи, они начинают задействовать другие технологии и средства. Я был в резиденции в Бразилии, и там было два художника, которые занимаются саунд-артом, то есть записывают звуки. Например, они сделали музыкальный инструмент из коряги, а потом слушали, как он играет во время дождя, – это тоже искусство.

Означает ли это, что любой человек может быть художником, или что тогда делает человека художником?

Я как-то слышал мысль, что если человек себя называет художником, то мы его уже так и считываем. А дальше уже смотрим, соответствует он этому утверждению или нет. Сейчас границы между дисциплинами вообще сильно размылись, в том числе между дизайном и искусством – смотришь на некоторые предметы и не можешь точно сказать, дизайн это или искусство.

Я тоже работаю в пограничной зоне и очень люблю сотрудничество с дизайнерами. Я делал несколько работ для интерьеров, и всегда очень рад поработать в этой сфере.

Миниатюры Глеба Скубачевского на арт-шоу Da!Moscow

Кто сейчас в основном покупает ваши работы?

Все зависит от страны. Я выставлялся во многих странах – Бразилии, Черногории, Греции, Гонконге и других, – сотрудничаю с галереей в Женеве, и везде цены на мои работы разные. В каждой стране свой рынок и своя цена, и то, что для словаков «очень дорого», для швейцарцев вполне доступно. Для Швейцарии я совсем недорогой художник, и моим покупателем может быть кто угодно. В России – другая ситуация. Здесь мои работы обычно покупают состоятельные люди, банкиры, предприниматели, коллекционеры, а последнюю работу купила инста-блогер, девушка с 400 тысячами подписчиков.

И все-таки сейчас, кажется, искусство становится доступнее. Новые ярмарки – тому подтверждение.

Да, я ведь не случайно говорю про новое возрождение. Коммерческий бум был у нас до 2014 года, потом начался кризис, и сейчас мы понемногу возвращаемся в строй. Развитие искусства ведь очень сильно зависит от экономики страны. Взять художников Северного Возрождения. Почему они появились? Все очень просто. Во Фландрии после открытия Америки появился богатый класс купцов, и они тоже захотели покупать искусство, как класс знати. Что происходит на арт-рынке сейчас? Самые успешные страны – это США и Великобритания, а все остальные идут следом. Лучшее искусство – в богатых государствах, это очевидно.

Глеб Скубачевский и Полина Аскери-Белоцерковская

Конечно, многие художники думаю о том, как сделать свое искусстве доступнее не в ущерб себе и галерее. Кто-то уходит в мерч и начинает помимо картин делать принты, постеры, даже чехлы на айфоны – тиражируют себя буквально, как Энди Уорхол. Я пока не решился на такое, но специально для ярмарки Da!Moscow я сделал серию миниатюр, которые будут стоить гораздо дешевле моих больших работ.

Фото: Алексей Дупляков