Ярослав Мисонжников: «Salone Sattelite это уникальный шанс заявить о себе»

В 2017 году ежегодной выставке молодых талантов Salone Sattelite – 20 лет. Для юбилейной экспозиции бессменный куратор Марва Гриффин и приглашенный куратор Беппе Финесси отобрали из 20 000 работ молодых дизайнеров несколько сотен лучших. Стол «Зевака» питерского дизайнера Ярослава Мисонжникова прошел кураторский отбор. В Fabbrica del Vapore в Милане он будет представлен наравне с работами таких звезд мирового дизайна как Оки Сато, Матали Крассе, Себастьян Вронг и Ника Зупанц. В преддверии Salone del Mobile мы поговорили с Ярославом о роли дизайнерских выставок в судьбе молодых талантов и стажировке за границей – получилось практически руководство к действию, студентам факультетов дизайна на заметку.

Расскажи, как появился отобранный для юбилейной экспозиции Salone Sattelite «Зевака». Что представляет собой этот стол?

Впервые «Зеваку» я показал в 2012 году на Salone Sattelite в Москве – я делал его совместно с питерской Галереей дизайна/bulthaup специально к выставке. В Москве стол занял второе место, и я получил возможность представить его в Милане. Годом раньше, в 2011 году, я окончил университет и, как вчерашний студент, хорошо представлял, чего больше всего не хватает во время учебы – возможности поспать. Отсюда появилась идея сделать стол, который можно было бы использовать в том числе и для сна – получился такой многофункциональный предмет и для учебы, и для отдыха.

У стола есть раскрывающиеся створки, под которыми – прокладка из латекса: можно уронить голову и немного вздремнуть. Кроме того, я заметил (да и это не секрет), что под каждой партой в университетах обычно наклеены множество жвачек. Почему студент лепит их туда? Конечно, отчасти это вопрос воспитания, но, вместе с тем, причина еще и в том, что выбросить жвачку просто некуда. У «Зеваки» часть столешницы снизу покрыта керамической плиткой – оторвать использованную жевательную резинку от нее гораздо проще, чем от дерева. Кроме того, у стола есть и много других полезных функций, которые должны сделать жизнь студента проще. Это и подставка под чашку, и держатель для проводов, и удобная вешалка для сумки: на нее можно повесить и сумку, и рюкзак. В целом, получился, с одной стороны, очень многофункциональный, а с другой, игровой и не очень серьезный продукт.

ZEVAKA, 2012

Ты наверняка знаком с работами француженки Матали Крассе. Она тоже будет представлена на юбилейной выставке и известна как раз игровыми проектами про работу и отдых. Как думаешь, есть какая-то закономерность в том, что и у тебя, и у нее взяли проекты такого рода?

Может быть, свою роль здесь сыграл приглашенный куратор выставки Беппе Финесси. Я помню его еще с выставки в 2013 году в Милане – он и тогда мой стол оценил. Вообще, все предметы были отобраны на усмотрение кураторов, и я не думаю, что речь здесь идет о каком-то глобальном тренде, скорее, этим конкретным людям игровое направление в дизайне близко.

То есть никакой закономерности в том, какие предметы обычно попадают на выставку, нет?

Все предметы очень разные. Иногда это не очень интересные, даже скучные внешне вещи, но с интересным функционалом, а иногда, напротив, – штучные, очень сложные в производстве предметы. Думаю, их специально отбирают таким образом, чтобы сохранялся баланс между функциональностью и эстетикой, и все предметы были максимально разнообразными.

Как проходит московский этап Salone Sattelite?

Отборочный тур в Москве – это для молодого дизайнера уникальная возможность попасть на выставку в Милан. Вместе с тем, это довольно необычная история: я не слышал, чтобы отборочные этапы Salone Sattelite проходили где-то еще. Принять участие в московской выставке могут не только русские дизайнеры, но и молодые таланты из Прибалтики и СНГ. Конкуренция большая, и особенно ярко уже который год выступают представители Латвии и Литвы – у них очень хорошая школа дизайна. Победители московской сессии получают возможность представлять свою страну в Милане. Так было и со мной в 2012 году, когда мой стол «Зевака» занял второе место. На Salone Sattelite в Милане победителям отводят свой стенд: там ты представляешь свои работы.

Для молодого дизайнера это, повторюсь, очень хорошая возможность заявить о себе. Конечно, принять участие в выставке можно и самостоятельно, но аренда стенда стоит порядка двух тысяч евро – для России деньги ощутимые. С другой стороны, если платишь деньги, то есть стимул работать на то, чтобы продвигать свой продукт на стенде. Вообще, говорить людям о своем продукте очень важно: часто человек не может уловить сразу все преимущества предмета, ему нужно о них рассказывать. Я знаю это по своему опыту: когда люди смотрели на «Зеваку», они не сразу понимали, в чем его особенность, но когда я начинал рассказывать и, главное, показывать, – проявляли любопытство и заинтересованность.

Какую роль участие в выставках играет в жизни молодого дизайнера?

Начать стоит с того, что Salone Sattelite – самая крупная выставка, направленная на продвижение молодых дизайнеров. Сейчас в мире, вроде бы, появляются аналоги, но ничего крупнее и экспертнее пока не придумали. Конечно, показать себя здесь – это большая удача. Сейчас, когда в нашу жизнь прочно вошел интернет, участие в выставках для дизайнера играет скорее статусную роль, но еще недавно это был, по сути, единственный способ довести свою идею до производства и прессы. Сегодня дизайнеры рассылают свои проекты фабрикам напрямую, но когда-то все действовали по другой схеме. Ты сначала выставлял свой продукт в единичном экземпляре, а потом производители, которым он понравился, предлагали запустить его в серийное производство. Несмотря на то, что сейчас многое изменилось, выставки, в частности Salone Sattelite, это все еще хороший способ показать себя. Я знаю немало примеров, когда молодых дизайнеров замечали именно там.

Процесс создания предметов коллекции KATERINA, 2015

В чем разница подхода дизайнера к проектированию массового и лимитированного продукта?

Мне кажется, это скорее вопрос позиционирования. Важно, какие задачи ты перед собой ставишь и на кого ориентируешься. По большому счету, любой лимитированный продукт можно запустить в серийное производство; конечно, при условии, что он достаточно прост в изготовлении, ведь если технология производства уникальна и очень трудозатратна, изготавливать предмет большим количеством копий будет сложно. Кроме того, иногда дизайнеры идут другим путем: вместо того, чтобы развивать серийное производство, они намеренно выпускают предмет в единственном экземпляре. Тогда он становится уже скорее предметом искусства. Такая практика существует, например, в Голландии, где дизайнерское бюро может выпустить всего один стул и продать его, скажем, за тысячу евро. Другой вопрос в том, что это совсем не российская история. С одной стороны, у нас не так много дизайнеров, которые могли бы выпускать такие предметы искусства, с другой, – спроса на стулья по тысяче евро тоже нет – рынок еще не готов.

Кстати о Голландии. Я знаю, ты проходил стажировку в дизайнерском бюро в Эйндховене. Как это получилось?

На последнем курсе магистратуры СПбГУ я начал понимать, что мне не хватает западного опыта обучения. В европейских университетах, где преподают дизайн, студент старших курсов обязан пройти стажировку, которая длится три или шесть месяцев в практикующей студии. В большинстве случаев платить вам ничего не будут, но взамен вы получите огромный опыт работы в профессиональной студии, а, если повезет, то и поучаствуете в разработке продуктов для серийного производства. Зная о стажировках такого рода, я сразу решил, что именно это самый подходящий вариант. Для себя я выбрал студию дизайна Кики ван Эйк и Йоста ван Блейсвийка. Это профессионалы с мировым именем, которые работают с Hermes, Swarovski, Moooi, Skitsch. Для меня это была, в первую очередь, прекрасная возможность поработать на производстве. Кики и Йост – одни из немногих голландских авторов, кто создает не только штучные дизайн-объекты, но и работают с крупными фабриками, которые производят продукт тысячными тиражами. Я хотел задержаться там на полгода, но из-за проблем с визой получилось только на три месяца, что в общем-то тоже здорово.

KATERINA, 2015

Возвращаясь к вопросу массового производства, как часто твои изначально штучные продукты затем выпускали серийно?

Один из примеров – мой проект в сотрудничестве с фабрикой вологодского кружева «Снежинка», который мы реализовали под эгидой русского AD. Это деревянные и декорированные кружевами веер, гребень и зеркальце «Катерина». Работа была сложной, но в конечном итоге все удалось. После того, как предметы были впервые представлены публике, нам поступил заказ на небольшой тираж. Но это авторский проект, где я выступаю скорее как художник. Помимо этого у меня есть и коммерческие заказы, где все проще: дизайнер работает согласно четкому техзаданию, прописанному в брифе.

Над чем ты сейчас работаешь?

Я готовлю сразу несколько проектов, которые надеюсь показать недели через две. По секрету скажу, что это будут светильник и зеркало, которые я впервые буду выпускать не под фабричным, а уже под собственным брендом.