Иван Тайгунов: «Первые лампы ArtGear я показал на “АрхМоскве” – результат превзошел все ожидания»
В составе автомобиля – сотни деталей всех размеров и форм. Некоторые из них – буквально произведения искусства, скрытые от посторонних глаз. Основатель бренда ArtGear Иван Тайгунов работал в автомобильной сфере достаточно долго и уверен: машина внутри выглядит ничуть не менее прекрасно, чем снаружи. Именно поэтому он решил использовать для создания своих светильников и мебели все, что находится под капотом автомобиля: зубчатые шестерни, поршни и двигатели внутреннего сгорания.
Вы окончили МАДИ, идея делать предметы мебели из автомобильных запчастей возникла из интереса к автомобилям в целом?
Я учился на факультете автомобильного транспорта, получил специальность инженера, а потом 11 лет работал в сфере автомобилестроения, развивал дилерские сети в представительствах крупных международных компаний в России – Honda, Mercedes, Mitsubishi. Эту сферу я знаю от и до, но ни дизайном, ни каким-то еще творчеством серьезно никогда не занимался. Идея сделать лампу из автомобильных запчастей появилась у меня два года назад – я вовсе не собирался превращать это в бизнес, просто захотелось сделать что-то руками. Друзья похвалили идею, лампа им понравилась, и я подумал: «Из этого может что-то получиться». К тому же, я тогда получил колоссальное удовольствие от процесса: ArtGear – это, пожалуй, первая вещь в моей жизнь, которой я действительно горю.
Получив поддержку друзей, я решил показать первые лампы ArtGear на выставке «АрхМосква» – результат превзошел все мои ожидания, и я буквально купался в лучах славы (смеется). Люди проявили большой интерес, а каждый второй недоверчиво интересовался: «Вы, ребята, русские что ли?». Многим не верилось, что в России можно заниматься подобным.
Хорошее знание технологий производства компенсирует отсутствие специального дизайнерского образования?
Мне помогает то, что я хорошо знаю устройство автомобиля и могу предположить, какую деталь с какой можно соединить, и что из этого получится. Большинство автолюбителей ведь наслаждаются только внешней оболочкой машины и даже не предполагают, насколько она красива внутри. Я знаю ребят, которые делают мебель из крыльев и капота машин, но для себя решил работать только с теми механизмами, которые снаружи не видны: двигателями, шестеренками, коробками передач – для меня это все очень красиво, особенно, если знать, как соединить это друг с другом.
А еще мне очень нравится осознавать, что к производству той же настольной лампы из распределительного вала приложили руку порядка тридцати-сорока человек. Представьте: сначала инженеры разрабатывают сам вал, потом он попадает на завод – рабочие отливают деталь, шлифуют, и только после этого вал попадает ко мне, я проектирую лампу, а потом ее дорабатывают в мастерской, и только после этого она, наконец, оказывается у конкретного пользователя.
Для производства своих предметов вы заказываете новые детали или с разборными машинами тоже работаете?
Мы работаем по двум направлениям. Первое – это мелкосерийное производство, для которого мы, конечно, заказываем целый комплект новых деталей. Второе – индивидуальный заказ. Это как раз тот случай, когда человек хочет получить изделие, сделанное из какого-то конкретного автомобиля. Для многих людей, ведь, машина это не просто средство передвижения, а буквально образ жизни, и люди хотят, чтобы вещь обладала какой-то историей.
Машины отличаются внешне, а внутри они тоже разные? Скажем, распределительные валы у ВАЗа и Lamborghini разные?
Да, на самом деле, все машины сильно различаются не только снаружи, но и внутри, причем нельзя сказать, что у дорогих машин «внутренности» красивее. У нас был заказ на лампу от Lamborghini – вал у нее очень некрасивый. Конечно, шестеренки есть шестеренки, конструктивно все детали похожи, но у каждой машины есть свои особенности. Поэтому мы делаем, в том числе, такие изделия, в которых совмещаются детали от разных автомобилей, но, допустим, от одного узла – все из двигателя или из коробки передач.
А бывало такое, что вы отказывались от заказа?
Много раз нас просили сделать стол из блока двигателя, на котором будет закреплена столешница. Все видели, наверное, подобную мебель, это очень популярно. Сделать ее очень просто, поэтому мы этим не занимаемся, мы хотим делать только особенные вещи. Мы выбрали свой путь и не собираемся отступать.
Моя мечта – чтобы название ArtGear стало именем нарицательным и обозначало новый стиль в дизайне интерьеров
С деталями мотоциклов тоже работаете?
Да, а иногда даже с тяжелой техникой, грузовиками и тракторами. Так, в одной из наших ламп используются тормозной диск, шестерни коробки передач и амортизаторная стойка, все мотоциклетное. А есть полностью «автомобильные» модели. Например, одна лампа сделана из распределительного вала автомобиля и шестерни коробки передач. В подвесных светильниках тоже используются шестерни коробки передач, а бра выполнено из коллектора Mitsubishi Evolution. Настольные часы сделаны из поршня двигателя.
В чем основная сложность производства?
Запчасти предназначены для работы в агрессивной среде, поэтому все они делаются из тяжелых закаленных металлов и сложно поддаются обработке. Поэтому при проектировании изделия важно, чтобы детали подходили друг другу не только визуально, но и конструктивно. Некоторые элементы, например, не получится сварить вместе (например, алюминиевый диск и чугунную шестерню), а значит придется делать дополнительные соединительные элементы. Это, конечно, скажется на цене производства, а значит, и стоимости изделия. Высший пилотаж – подобрать детали так, чтобы они требовали минимум модификаций. Кроме того, важно, чтобы цена запасных частей была доступной, а сами они были в наличии.
Сколько времени уходит на производство одного предмета?
При наличии вдохновения – месяц от работы над эскизом до его визуализации и запуска предмета в производство. На самом деле, это очень увлекательный процесс и новые для меня ощущения: вдохновить может все, что угодно, один раз это были «смещенные» башни «Москвы-сити», другой – вставка в подошве ботинка в рекламе обуви. По каждому изделию мы делаем несколько итераций, а затем дорабатываем их.
Сколько человек сейчас занимаются ArtGear?
Мы – маленькая компания, у нас всего три штатных сотрудника, все остальные – на аутсорсе. У нас нет крупных инвесторов, но, несмотря на разного рода трудности, мы стараемся постоянно развиваться. К тому же мы пришли в эту область деятельности со стороны. Мы «не в тусовке», у нас нет клиентской базы и связей. Все, чего бы добиваемся, мы добиваемся исключительно качеством того, что делаем. Это потрясающее чувство, когда людям нравится то, что ты создаешь. И я пока не встречал человека, который бы сказал нам, что ему не нравится то, что мы делаем.
Кто сейчас ваши клиенты?
Во-первых, дизайнеры интерьеров, особенно, те, кто занимается индустриальным стилем. Они используют свет ArtGear и в общественных, и в частных интерьерах. Во-вторых, физические лица, готовые преобразить свой интерьер. Все-таки у нас довольно агрессивный, смелый дизайн – такие предметы покупают готовые экспериментировать. Вместе с тем, настольные лампы часто покупают в подарок поклонникам автомобилей и мотоциклов. Вообще, клиент у нас очень непростой, но интересный – его надо чувствовать.
Думаете, в России люди готовы к экспериментам в дизайне?
Конечно, все еще не так, как в Европе и США. У нас по-прежнему предпочтение отдается классике, она более понятна, и люди не спешат менять ее на что-то более смелое. С другой стороны, мы представляли ArtGear на iSaloni в Милан и получили там очень хороший отклик, в том числе от представителя бренда Foscarini, который подтвердил наличие у нас собственного стиля и порекомендовал искать партнеров, расширяться. В планах у нас это есть, мы собираемся выходить на немецкий и американский рынок, где ко всему, что имеет отношение к автомобилям, всегда повышенный интерес. С другой стороны, мы уже готовы полностью декорировать в своем стиле интерьер, например номер концептуального бутик-отеля. М осваиваем новые материалы, начали работать со стеклом, внедряем в свои предметы дерево – хотим противопоставить рукотворные и природные элементы – и не собираемся останавливаться. С появлением ArtGear моя жизнь очень круто изменилась, конечно, многому приходится учиться на ходу, но тем интереснее. Главное, что есть отклик, именно это подпитывает сильнее всего.
